я часто задаюсь вопросом: «почему часто любовь бывает не взаимной?». Из-за чего? Почему? Если один человек любит, почему бы другому человеку не любить его в ответ? Но нет. В нашей грёбанной жизни можно только иметь не взаимную любовь, несчастливую семью, дурацкую работу, низкую зарплату. В нашем мире всё происходит в виде цепочки. За одним событием обязательно следует другое. И так по очередности. Но почему люди не могут всегда жить счастливо? Почему они всегда находят в чём-то подвох, а кто-то этот подвох создает? Почему всё не может быть просто? Почему люди всё усложняют? Почему одни дети больны раком, а другие купаются в позолоченной воде? Почему всё так несправедливо? Почему коты и собаки — две противоположности? Почему у одних есть братья и сёстры, а у других — нет? Почему небо голубое, а не зелёное? Почему одни люди тебя отшивают, а другие не могут отстать? 
Почему у меня миллион вопросов? Почему на них нет ответов? Почему на них некому ответить? Почему? ПОЧЕМУ?!

Тебе одиноко? Ты никому не нужен? Тебя бросил/а девушка /парень? Тебя не любят родители? У тебя нет друзей? Тебя все отшивают? Родители — алкоголики? Вообще нет ни мамы, ни папы?! Угадай, какой твой единственный выход. Да-да. Самоубийство. Я могу назвать ещё тысячи причин, но это не изменит сути ситуации. 

Ты только что решил умереть. Ты никому не нужен. «Все будут рады моей смерти». «Всем будет легче». Мерзкий стереотип. Все плевали на твою смерть с высокого моста. Да. Ты никому не нужен. И если сдохнешь, через неделю о тебе не вспомнят. Твоя мама будет плакать несколько месяцев без остановки. Твой папа скажет, что они родят ещё и мать успокоится. Знаешь почему? Потому что ей срать. Все её старания насмарку. Столько часов  мучений. Столько лет мучений. Она мучалась. И ты должен за это отвечать. Все мамы плачут когда их детки подыхают. И твоя будет рыдать. А ты? А тебя просто не будет. Нет. Не думай. Ты не улетишь в рай. И не попадёшь в ад. Ты просто кончишься. Как и твоя жизнь. Как и твоё бытиё. Как и твоё существование.

В конце всего написанного мною, не налазящего на голову, дерьма, я заявляю, что если ты решил умереть, то сотри себе память и начни жить заново. Уверена, с тобой произошло нечто ужасное, но если ты это читаешь, знай: оно того не стоит.

Квадратность. Реальность. Беги. Не беги. Усвойся. Умойся. Не думай. Умри. Кричащий. Вопящий. Трубящий. Не крик. Испуганный. Детский. Урезанный. Визг. Бежала. Скакала. Упала. В конце. Стекло. Непрозрачный. Пустой. Не пустой. И нету здесь смысла. Читай. На читай. И рифмы здесь нету. Запомни. Не знай.

Я глубоко вздыхаю и поднимаюсь с кровати. Это был сон? Такой правдоподобный. Иду искать бабушку. Зову её. Никто не отзывается. Обожемой. Где она? Я выхожу из комнаты и попадаю в дом к маме с папой. Что происходит? Сидят на диване. Пялятся в телевизор. Я зову их. Никто не отзывается. Где я вообще нахожусь? Я обхожу вокруг них и становлюсь прямо перед телевизором, закрывая им весь вид. Их лица. Всё происходит в лучших традициях фильма ужасов. Они искажены жуткой ухмылкой. Смотрят на меня. НЕ НАДО НА МЕНЯ СМОТРЕТЬ! — ору. Я бегу из комнаты в следующую. Двор моей школы. Все здесь с такими же ухмылками. Таращатся на меня. Выпали б у вас глаза. Бегу куда-то.

Неожиданно просыпаюсь. Мне безумно холодно. Капает мелкий дождь. Стоит кромешная темнота. Я ничего не вижу. Даже своих рук. Подбираю ноги и обнимаю их. Я хочу домой. К бабушке. И я пойду. Как рассветёт. Знать бы только где я. Скручиваюсь калачиком и засыпаю. 

Просыпаюсь когда только начинает светать. Мне нужно найти дорогу к бабушке. 
 -От кого ты убегаешь, солнце? —  звонкий, мелодичный голос разрывает тишину.
Оборачиваюсь, смотрю по сторонам. Никого.
Где ты?
-Не ищи меня. Ты всё сама знаешь.
Этого ещё не хватало.
-Мне повторить вопрос? — голос звучит настойчивее. 
Почему я должна отвечать? Я никому ничего не должна. Это они мне должны.
— Подумаешь об этом на досуге.
Покажись! Тишина. Никого нет. Должно быть, показалось. Хватит сходить с ума, идиотка. Возьми себя в руки. Я ухожу. К черту всё. 
 Ближайшайшее озеро или река и меня нет. Довольно.

Сегодня тот самый день, когда это произошло. Я отупела. Сдеградировала. Либо просто увидела, что я тупая. Была ли я тупая раньше? Я ещё подумаю над этим. 

Скорее всего, я больше не буду писать рассказы. Перестану писать книгу. И не буду записывать свои мысли. Они слишком примитивны. Мне очень трудно смириться с тем, что я глупая. Что мой внутренний мир настолько скуп. И меня тошнит от того, что я даже не могу думать как раньше. Рассуждать. Анализировать. Объяснять самой себе. 

Когда я грозилась самой себе умереть — это было ничто по сравнению с деградацией. 

Мой мир сдох и душа ссохлась в сухую апельсиновую корку. И это неизбежно.

Иногда думаешь, что твоя пора пришла. Ты устал. Самоубийство. Единственный выход. Каждый задумывается о способе. Это ведь так легко, нужно только придумать как. Ты идёшь по улице и перебираешь все некчемные идейки, шевеля извилинами. 

Ты ждёшь, пока проедут все машины и тут тебе приходит в голову гениальная мысль. Это твой шанс. Шагни. Ну же. Шаг и всё. Тебе понравится. Или не понравится. Всё зависит от того намертво тебя собьют или нет.  Ты пролетишь несколько метров. Тоже зависит от скорости машины, от габаритов. Ничего. У тебя еще будет время подумать зачем, почему, из-за чего. Для тебя это покажется целой вечностью.  

У тебя есть тысяча возможностей. Если тебе не охота иметь телесные повреждения, есть и другие способы. Таблетки. Вот твой выход. Тебе понравится. Или не понравится. Не важно. Здесь у тебя уже больше времени на раздумья. Точнее много. Всё зависит от самих таблеток и от количества принятого. Выпей таблетки. Давай. Пей. Двадцать. Тридцать. Пятьдесят. Сто. Родственники не будуть тебя оплакивать. Будешь плакать ты. Долго. Много. Будешь лежать в своих же рвотных массах и жалеть. Жалеть нельзя. Никогда. Весь процесс настолько длительный и мучительный, что ты пожалеешь ещё. И будешь жалеть до конца жизни, особенно когда будешь ждать в очереди на приём к психиатру. Ты ставишь крест на всём. Да, твоя жизнь кончится. Начнётся мука. Которой не будет конца. Это будет твой ад. Это всё и есть жизнь после смерти. Мучения в аду. То, что было до попытки суицида покажется тебе блаженной сказкой. Пей таблетки. Пей. Бери больше. Почему так мало?

Хочешь прыгнуть с крыши? Поднимайся. Давай. Здесь не высоко. Тебе понравится. Или не понравится. Не суть. Просто прыгай. Шагни. Ну же. Перелезь через ограждение и шагни. Один ничтожный шаг и несколько секунд полёта в воздухе и ты лежишь на земле с переломанными костями, позвоночником и не можешь даже позвать на помощь. Это снова твой ад. Нет, твои родители не будут с тобой нянчиться. Не думай. Они наймут тебе, в лучшем случае, сиделку, которая будет целыми днями пялится в телевизор, пока ты хочешь есть и мочишься под себя. Только попробуй ей как-то помешать. Закрой рот и молча смотри в потолок. Ты — изгой общества. Тебя теперь точно никто не любит. Будь в этом уверен.

Хватаю вещи в охапку и бегу, распихивая их по карманам. Быстро подбираю кеды и хватаю кофту с вешалки. Выбегаю на улицу и несусь к воротам. Перед ними лес. Опять. Стою и пялюсь на него. Господи, что делать? Снова лихорадочно перебираю все идеи и мысли. Слышу, как хлопнула дверь. Времени на раздумья нет. Быстро беги, идиотка. Бегу через лес. Не знаю, куда. Всё тело ломит. Каждое движение отзывается острой болью. Вроде, утихло. Сажусь под деревом и пытаюсь хоть немного успокоиться. Мне так страшно. Куда теперь? Куда?! Поднимаюсь на ноги и иду вглубь леса. Пусть меня съедят дикие звери. Или просто заблужусь и сдохну где-то под деревом. 

Моя бабушка. Я так хочу к ней. Но я ей не нужна. Она сама сказала, что она теперь будет жить для себя. Для нас она уже достаточно пожила. Иду и рыдаю. Слёзы обжигают мне лицо. Катятся по щекам. Такие невыносимо гарячие. Становится темнее. Мне придётся лечь здесь. Я не смогу идти в кромешной темноте. Продолжаю идти. 

Почему я? Мне бы хотелось знать хотя бы за что. Но мне, наверное, и этого нельзя. Отчаяние наплывает на меня волнами ледяной воды. Я громко реву. Мне всё равно никто не услышит. Слышу смех. Мне кажется. Я просто сошла с ума. Слышу снова. Он становится громче. Сердце бешено колотит. Я останавливаюсь и ложусь под дерево. Укрываюсь кофтой. Нужно отдохнуть. Успокоиться. 

Слышу звонок будильника. Какой будильник? Я выключила телефон. Открываю глаза и вижу, что лежу дома, у бабушки.. 

Нелепая жизнь и дышать невозможно

Возьми и держись, как бы не было сложно 

Мы будем лежать, облака подпирая 

руками держа целый мир под ногами 

И критики нет

Не поможешь словами 

Ты просто умри 

И не думай мозгами 

Дыши, не дыши 

Не поможешь здесь боле

Не вздрогнет рука

Не терпеть больше боли.

Просыпаюсь в тепле. Это что, был сон? Нет, всё было слишком реалистично. Приподнимаюсь и чувствую, как по телу растекается жгучая боль. Нахожу в себе силы подняться и хотя бы осмотреться. Я в чьем-то доме. Вижу, что спала я под стенкой на каком-то матрасе. Одета в одну огромную футболку, явно мужскую.  Господи, где я? Где моя одежда? Где вообще все мои вещи? Иду к двери и собираюсь выходить. Попадаю в какой-то длинный коридор.  

В памяти смутно всплывают картинки. Плата. Видимо, я заплатила. Почему я тогда не помню? Меня начинает колотить. Откуда этот водопад несчастий? 

Захожу в первую комнату. Здесь спит какой-то парень. А, это тот водитель. А где же остальные? 

Вижу свою одежду на обогревателе. Быстро беру её и забираю все вещи со стола. 

— Ты куда? — вздрагиваю от неожиданности. Разворачиваюсь и быстро моргаю, пытаясь прийти в себя. 

— Ты никуда не пойдёшь — говорит. 

Спрашиваю, почему. — Хочешь спать с бомжами и скитаться по миру? 

Тут до меня доходит, что он спас меня вчера. Я должна быть безгранично благодарна. Говорит:

— Поживёшь у меня. Хотя бы некоторое время. Хочешь есть? 

Говорю, что нет.  По правде говоря, я давно не ела и у меня сильно болит живот. 

Он поднимается и куда-то ведёт меня. Это кухня. Вообще дом или квартира или что это такое довольно-таки багато оформленно. — Это дом моих родителей. Они погибли в автокатастрофе, оставив мне всю свою роскошь в наследство.

Спрашиваю, как его зовут. 

-Марк. А тебя? Ты мне сейчас всё расскажешь. 

Говорю, Надежда.

Рассказываю ему свою историю. Как Он меня избил. Как убежала из дому. Он достает аптечку из шкафа и вынимает мазь от синяков.

-Ванная прямо по коридору и налево. Я постирал твою одежду. Можешь помыться. Полотенце на вешалке.  

Киваю и выхожу. Почему он мне помогает? 

После ванной чувствую себя ожившей. Смотрюсь в зеркало. Боже, какой кошмар. Смахивает на какого-то бомжа. Всё тело в синяках, особенно лицо. Опухшее с одной стороны. Само лицо белое, как снег. Глаза затуманенные. И впрямь, как сказал когда-то один мой знакомый: «Твои глаза сдают тебя, как бомж стеклотару». Раньше я любила их. Такой необыкновенный цвет. Серо-зелёные. 

Прихожу к Марку в комнату. Он смотрит на меня и улыбается. Меня пронзает страх. Всегда боюсь людей, которые просто молча улыбаются и смотрят на меня. 

— Чистая ты — красивее. — говорит.

Сухо киваю ему. А что я должна сказать? 

Спрашиваю, почему он меня спас. Говорит:

— Я увидел, что ты итак несчастна.

Говорю, что буду должна ему в погроб жизни. На самом деле это не так. Мне уже было абсолютно всё равно. Я не просила себя спасать. 

Он поднимается и идёт ко мне. Я пячусь назад. Чего ему от меня надо?